Неожиданно для многих пятое место в прошедших в области праймериз Общероссийского народного фронта занял генеральный директор агрокомплекса «Ударный» Сергей Головачев, что практически гарантирует ему попадание в региональный список «Единой России» на выборах в Госдуму и дает весьма высокие шансы стать депутатом парламента.
Сергей Александрович – успешный предприниматель и уверен, что агробизнес – один из самых рентабельных, если к нему грамотно подойти. У Головачева есть собственное видение, как улучшить ситуацию в сельском хозяйстве, в частности в Западной Сибири и Омской области, которым он поделился с нашим журналом.
– Недавно на Земле появился семимиллиардный житель, а еще 200 лет назад на нашей планете проживали два миллиарда человек. По расчетам академика Капицы, к 2025 году население Земли может достигнуть критической отметки в 20 миллиардов человек, по иным оценкам это произойдет к 2050 году, но суть не меняется. Сейчас искусственные генетические модификации животных и растений, которые мы употребляем в пищу, по мнению ученых, достигли предельно возможного уровня. То есть за счет генетики увеличить питательную среду человека мы не сможем.Что интересно, 37 процентов населения планеты проживают в 1500-2500 км от границы Омской области – в Китае и Индии. В России живут лишь два процента землян, хотя ее территория занимает седьмую часть суши. Поэтому я убежден, что перспективы нашего региона в ближайшие сто лет связаны с агропромышленным комплексом. Если мы сейчас не создадим в Сибири мощнейшую базу современного агропромышленного производства, мы очень много потеряем, точнее, не получим того, что потенциально могли бы.
В России обрабатывается не каждый закуток земли, не везде стоят коровники, территория страны, и нашей области тоже, весьма сильно захламлена или никак не используется. Не зря бывший госсекретарь США Мадлен Олбрайт заявляла, что Россия должна поделиться своими землями и недрами. Что произойдет, если подобные заявления обретут широкую популярность? Тогда вопрос продовольственной безопасности России станет вопросом ее безопасности в целом.
– То есть сельское хозяйство призвано спасти страну. Но все вокруг призывают спасать само сельское хозяйство. Как быть?
Прежде всего должен сказать, что, по моему мнению, сельское хозяйство и агробизнес – это далеко не одно и то же. Я занимаюсь именно агробизнесом. Сельское хозяйство – это давным-давно устаревшие технологии, полуразрушенные производственные помещения и старая техника. А агробизнес – это рыночная экономика вкупе с новыми технологиями. 20 лет назад сельское хозяйство вышло из плановой экономики и оказалось нежизнеспособно. Сегодня уже нельзя работать так, как раньше, ведь даже основные фонды, которые были привязаны к тем технологиям, уже давно изношены. В связи с этим одной из главных задач и страны, и нашего региона является развитие агробизнеса. Прежде всего, это создание новых и достаточно высокооплачиваемых рабочих мест. Такие производства должны возникать не в городе, а непосредственно в сельской местности, во всех районах области.
– Что автоматически крайне затрудняет их создание, так как там просто нет квалифицированной рабочей силы, а из города народ на село не поедет из-за неразвитой инфраструктуры.
Не согласен. Как только на село придет производство, как только люди начнут зарабатывать, возникнет вопрос, куда эти деньги потратить. Начиная с этого момента рынок сам все достроит – появятся свои шкуренко с магазинами, фридманы с частными клиниками, кошели с кинотеатрами. Возникнет необходимая людям инфраструктура услуг и развлечений. Вопрос: как привести в село деньги? Мое глубокое убеждение: деньги в агробизнес не идут только потому, что об этом бизнесе очень мало знают инвесторы, они боятся его. Спросите омских предпринимателей, как они представляют себе бизнес на селе. Большинство расскажет о тракторе с одной гусеницей, загаженном навозом загоне, спившихся крестьянах. Но это не так. Надо привлекать интерес инвесторов, специалистов, показывая современные агрокомплексы, а таких у нас в стране и в нашей области немало. Надо рассказывать о них. Не о «крепких хозяйственниках», которые сохранили доставшееся с советских времен, за что им, конечно, честь и хвала, а именно о современных производствах, оснащенных новейшими техникой и технологиями. Организовывать экскурсионные туры, усилить программы предоставления жилья молодым специалистам. В нашей области такая программа работает и уже дала хорошие результаты, но и ее надо развивать. Предприятия сразу должны заключать договоры с поступающими в вузы, платить им стипендии в дополнение к государственным. Они должны знать, что по приезде на место работы их ждет жилье, хорошие условия труда.
– Кто это будет делать, если значительная часть сельхозпредприятий лежит на боку, а бизнес, по вашим же словам, идет на село неохотно? Где изначально взять деньги?
Федеральный и региональные бюджеты должны выделять средства на создание на селе производственной базы. Государство должно выступать катализатором этого процесса, глобальной модернизации отрасли. Схема, на мой взгляд, выглядит так. Государство строит современное предприятие, по конкурсу определяет предпринимателя, который хочет работать в этой сфере, и передает ему завод, ферму, элеватор и т.п. Он под залог полученного имущества берет в банке кредит, расплачивается с государством и начинает развивать производство, постепенно погашая кредит. Плюс государство получает рабочие места, налоговые поступления с них, отчисления в Пенсионный фонд.
– Красивая схема, но несколько иллюзорная. Во-первых, не факт, что предприятие в руках начинающего бизнесмена заработает, во-вторых, сразу встанет проблема кадров – далеко не все селяне способны работать на современном производстве.
Знаю, есть укоренившееся в предпринимательской среде мнение, что сельские жители не способны работать на современном производстве, что большинство из них горькие пьяницы. Но это совсем не так. В городе любой мужчина может позволить себе выпить в выходные 100-200 граммов, но это не значит, что в понедельник он не пойдет на работу. Так и на селе. А запойное пьянство там как раз потому, что нет работы. Представление, что на селе пьют все, совершенно не верно. Процентов 20 – да, пьют, но половина из них только потому, что им больше делать нечего. Остальные же 80 процентов – работают, у них есть трактора, еще какая-то техника, понемногу сеют, коров растят, свиней разводят.
– Но действительно крепкие хозяйства, как, например, ваш агрокомплекс, создают немногие. Как найти того, кто на это способен?
У меня пять подразделений: свиноводческий и молочный комплексы, молзавод, МТС, ХПП. Есть своя мясохладобойня, переработка. Когда начинал, многие улыбались – ничего, мол, у тебя не получится. Получилось. За каких-то пять лет «Ударный» вошел в число лучших хозяйств России. Просто я понимал, за что берусь, как это все сделать. Я, что называется, профильный инвестор. Таких и надо искать и привлекать на село. Сельским производством может заняться и непрофильный инвестор, но тогда он должен собрать команду грамотных специалистов, которые, собственно, и будут работать, а для него это предприятие будет просто источником дохода. Ведь у нас многие не знают, куда девать деньги. Посмотрите на строительный рынок. Это что – эффективные вложения? Понастроили офисов, убили деньги. Если донести до людей, что сельское хозяйство прибыльно, затягивать их в него, все получится, нужен только государственный подход, политическая воля.
– То есть вы, с одной стороны, выступаете за рыночную экономику, а с другой – ратуете за активное участие государства…
Я говорю не о прямом вмешательстве государства, не о дотациях. Сегодня государство вкладывает деньги в факты, в то время как нужно субсидировать тенденции. От государства зависит, как грамотно распорядиться имеющимися ресурсами. Вот мы говорим, что Россия экспортно-ориентируемая страна. А что делаем? Свиноводством сильнее всего занимается Белгородская область, а зерно выращивается в Сибири. Но везти его отсюда за границу невыгодно. Тонна зерна стоит пять тысяч рублей, а тонна мяса – сто тысяч, если перевозка тонны стоит, скажем, три тысячи, в случае с зерном это 70 процентов его стоимости, а с мясом – три процента. Понятно, на чем легче отбить затраты на перевозку. Надо сдвинуть акценты сельхозпроизводства – приблизить зерновое производство к границам, к портам, а мясное сосредоточить в центре страны, в Сибири. Поддерживать сельское хозяйство нужно, но в разумных пределах. Сколько поддерживали его в СССР, и что? Где СССР? Надо поддерживать только то, что может жить в рынке, создавать условия. Конечно, в один день все не делается, но идти в этом направлении надо.
– Но Сибирь, конкретно Алтай, наша область, Новосибирская, всегда славилась своим зерном, его качество окупает риски, связанные с климатическими условиями – разве можно бросать эту отрасль?
Да, зерно в Сибири ценное, оно пользуется спросом на мировом рынке. И будет пользоваться, потому что Россия меньше, чем Запад, занималась генетическими модификациями, а в развитых странах сегодня в цене «чистое» зерно, такое, как у нас. Я не говорю, что в Сибири им совсем заниматься не надо. Надо, только упор сделать не на нем, а на животноводстве.
– Кубанские сельхозпроизводители в недавней беседе с Дмитрием Медведевым затронули, пожалуй, все ключевые проблемы сельского хозяйства страны. Все они, за исключением связанных с рисом, экстраполируются и на Омскую область. Все согласны, что государство что-то делает для подъема села, но это «что-то» происходит не так или не в таких масштабах, как хотелось бы селянам. Что вы думаете по этому поводу?
Кто у нас занимается сельским хозяйством? Прежде всего, это фермеры. Коллективных хозяйств становится все меньше, крупный бизнес на село идет неохотно. А с фермерами государству взаимодействовать непросто. Им все надо объяснять, продвигать. Не каждому втолкуешь, зачем нужно, например, агрострахование, какая от него польза. Есть у нас успешные фермеры – Бригерт, Люфт, но есть и такие, которые 50 гектаров обрабатывают как придется. И не то чтобы у них денег нет – нет понимания, как правильно работать. Ведь то же зерно можно зарыть так, а можно так, и получишь два совершенно разных результата. Кто с ними должен работать? Не надо смотреть на успешных фермеров, надо помогать неуспешным. Их надо просвещать, самим некогда, они в поле, в работе.
– Есть мнение, что зерно – «ленивый бизнес». Посеял – отдыхай, прополол – отдыхай, убрал урожай – совсем на печь можно залечь…
Если вы такое скажете, например, Юрию Люфту, он только рассмеется. Он работает и зимой, и летом. Зимой нужно постоянно мониторить рынок, искать, где лучше продать нажитое за лето и осень, надо летать по стране, встречаться. Надо готовить семена, ремонтировать технику, заготавливать удобрения, которые зимой дешевле, покупать технику, на нее тоже в это время значительные скидки. Это же работа. Люфт зимой из-за границы не вылазит. А другие как? Услышали, что тонна зерна стоит десять тысяч, купили поле, засеяли как попало, что-то собрали, продали поскорее перекупщикам, по пять тысяч и обвалили рынок. Тот же Люфт пострадал.
– Но это и есть рынок, колебания цен на нем неизбежны…
Волатильность цен на зерно, конечно, всегда будет, поэтому нужен регулятор в лице государства, который бы ее нивелировал, они и в регионах, на мой взгляд, должны быть. Область закупает зерно, но мало, только в социальных целях – сдержать рост цен на хлеб. И государство должно резервные фонды увеличить и размещать их разумно. Чтобы не было, как недавно, когда Омской области определили восполнить нехватку зерна из оренбургских хранилищ. Мы посчитали – невыгодно оттуда везти. В регионе на такие случаи свое зерно должно быть. А появятся излишки, их всегда можно будет отправить на экспорт, вывезти в другие регионы.
– Вы как сельхозпроизводитель опасаетесь вступления России в ВТО?
Сейчас опасаюсь. ВТО – это столкновение с продукцией развитых стран. Там другие параметры, другие цены. Мы к этому не готовы. Поток продукции с Запада может завалить отечественное сельское хозяйство. Надо сначала помочь ему развиться до уровня Запада, а потом уж конкурировать с ним на свободном рынке.
– Президент считает, что мы это можем уже сегодня. В 2003 году вступать в ВТО было не время, а сейчас страна может себе это позволить.
Думаю, президента неверно информировали. Ему докладывают, как идут дела на Кубани, в Белгороде, а что делается за Уралом, не говорят. Конечно, я имею в виду только сельское хозяйство, другие отрасли от ВТО, может, и выиграют. Но не село. Поэтому для него надо продумать какую-то форму поддержки. Например, тотже регулятор, закупив зерно внутри страны, может продать его по более низким ценам за ее пределами.
– Это не будет расценено как демпинг?
Вряд ли, ведь мы не станем занижать рыночную цену, по ней и продадим, а если она ниже внутренней, мы не виноваты. Государство понесет убыток, но зато поддержит своего производителя, какая разница, как его субсидировать? По-моему, это вполне рыночный механизм. В целом же я с оптимизмом смотрю в будущее. Уверен, что агропром принесет достойную жизнь на село, сделает Россию мировым лидером в сфере продовольствия на ближайшие лет сто, решит проблему собственной продовольственной безопасности, поднимет авторитет страны в мире.
