94 года назад
в ночь с 16 на 17 июля в Екатеринбурге в
подвале Ипатьевского дома была зверски убита вся семья последнего русского царя. Начиная с начала 1990-ых годов эти дни
получили наименования «Царских» и отмечаются они в тех городах, которые
напрямую связаны с послереволюционной судьбой последнего русского царя:
Санкт-Петербурге, Пушкине, Тобольске, Екатеринбурге. Традиция постоянного
празднования Царских дней в Омске у нас не сложилась. Говорят, что бывший митрополит
Омский и Тарский Феодосий в период правления Святейшего Патриарха Московского и
Всея Руси Алексия II в эти дни практически ежегодно ездил в Троице-Сергиеву
лавру на празднование перенесения мощей Святого Преподобного Сергия
Радонежского. Впрочем, это не значит, что в Омске о царе-мученике не помнили.
Начиная с
1990-ых годов в Омске ежегодно служились панихиды по последнему Российскому Императору и его
семье. Первая из них прошла в Крестовоздвиженском кафедральном соборе. Служил
её митрофорный протоиерей отец Иоанн
Мельник. Напомним, что Зарубежная Русская Православная Церковь причислила к
лику святых Николая и всю царскую семью 19 октября 1981 года. В 2000 году на
Архиерейском Соборе Русской Церкви Московского Патриархата царская семья была
причислена РПЦ к лику святых в составе Собора новомучеников и исповедников
Российских. Чин канонизации был совершён 20 августа 2000 года.
С
благословения и при непосредственном участии находящегося ныне на покое митрополита
Феодосия
в середине июля 1991 года торжественно
отмечалась столетие пребывания Николая II на омской земле. В
Свято-Никольском казачьем соборе
установлена памятная мемориальная доска, сообщающая прихожанам о том,
что в этом старейшем храме нашего города 15 июля (по ст.стилю) 1891 г. молился Цесаревич Николай Александрович. Благодаря
возрождению Успенского кафедрального собора эта дата стала на слуху у
многих жителей нашего города. Это и неудивительно, ведь Николай II,
будучи наследником российского престола в нашем городе заложил Успенский
кафедральный собор. А вот о том, что последний российский император из династии
Романовых посетил Омское Прииртышье
перед восхождением на екатеринбургскую Голгофу ещё и 28 апреля 1918 г. знали лишь немногие
историки и краеведы.
Год назад, 15 июля в Любино, на привокзальной
площади был открыт и освящён памятный
знак. Внешне из себя он представлял три памятные таблицы, вмонтированные в
металлическую конструкцию, напоминающую часовню. Его лицевую сторону
украшала доска с портретом Святого Царя-Мученика и надписью: «28 апреля 1918 г. Станция Любинская
стала судьбоносной остановкой семьи императора России Николая II перед
трагической кончиной в Екатеринбурге. Господи, Спаси и Сохрани Россию!». На
одной из таблиц справедливо отмечено,
что судьба Государя и сопровождавших его в том рейсе царицы Александры
Фёдоровны и Великой Княжны Марии Николаевны, впрочем, как и других царских
детей, была бы не столь трагична, если бы они въехали в наш город, который уже
через полгода стал столицей сначала белой Сибири, а затем и России.
Глава Любинского района Абай Ракимжанов тогда обещал,
что ровно через год на этом месте будет построена часовня во имя Святых
Царственных Мучеников. А ежегодное проведение царских дней в Любино станет
доброй традицией. Год прошёл и обещание выполнено. На днях состоялось
торжественное освящение часовни, возведение
которой обошлось в миллион
рублей. Деньги на это благое дело жертвовали не только жители посёлка Любино, но
и всего района. Большую помощь в сборе пожертвований оказала местному
православному приходу Любинская администрация. Часовня возведена по типовому
проекту, привязку которого к местности осуществил инженер-дизайнер Игорь
Рыбалко. Наш рассказ о последнем пути
последнего российского царя, который пролегал через омское Прииртышье.
Поезд 42.
После подписания ночью 3 марта 1917
года текста отречения Николаем II от
Российского Престола, Временное Правительство уже через три дня приняло решение об аресте бывшего Царя и Царицы. Государя в то время в
Царском Селе не было, он возвращался из Ставки и прибыл только через три дня.
Это крайне неприятная миссия была поручена командующему войсками Петроградского
военного округа генералу Лавру Корнилову, что он и сделал 8 марта.
Александровский дворец превратился в острог, где под арестом находилось
несколько десятков человек. Режим содержания был строгий и был определён
инструкцией. Почти пять месяцев провела царская семья здесь под арестом. 31
июля 1917 года августейшие узники под охраной отправились в Тобольск.
В старинной столице Сибири царской семьи был
представлен бывший губернаторский дом,
названный теперь «Домом Свободы». Все
члены семьи Романовых вели себя мужественно и достойно: не роптали, не стонали,
слёзных прошений не писали. У последнего российского царя теперь в избытке было
свободного времени, поэтому Николай II мог заниматься тем, что ему
нравилось. Например, он на пару с сыном Алексеем пилил дрова. Все
члены романовской семьи в Тобольском заключении ходили в церковь, много читали
и даже пытались ставить домашние спектакли.
К
марту 1918 года политическая атмосфера в Тобольске накалилась. Споры из-за
царской семьи возникли у относительно
умеренного Западно-Сибирский совета со штабом в Омске и более радикально
настроенными большевиками из Уральского совета, расположенного в Екатеринбурге.
Оба совета послали в Тобольск своих комиссаров и попытались взять под свой контроль
семью арестованного царя. Ситуация менялась стремительно. В начале марта в
Тобольск из Омска приехал комиссар Запсибсовдепа В. Дуцман, а вскоре вслед за
ним сюда прибыл красногвардейский отряд (около 100 человек) во главе с
уполномоченным этого Совета А. Демьяновым, который по выданному ему мандату назначался
чрезвычайным комиссаром города и уезда. С Урала в город секретно были
направлены небольшие группы, которые должны были контролировать положение, а
также дороги, чтобы предотвратить возможное бегство Романовых. В общей сложности в Тобольске оказался значительный отряд из уральцев под
командованием чекиста П. Хохрякова. Между омским и екатеринбургским отрядами
начались трения.
Так,
22 апреля 1918 года в Тобольск прибыл вооружённый отряд, который подошел к дому, где содержалась под охраной царская
семья. Вооружённые люди остановились возле особняка сибирских промышленников Корнильевых. А через
несколько минут высокий худощавый человек с гладковыбритым лицом и одетый в
полуофицерскую форму уже
представлялся Главе Тобольского
городского Совета П. Хохрякову. «Василий
Яковлев! Особоуполномоченный ВЦИК !». После чего вновь прибывший показал
соответствующие документы и сообщил что прибыл для…перевозки семьи Романовых в
другое место.
На следующее утро приезжий комиссар
нанёс визит и в губернаторский дом. Там он представился августейшим узникам. Николай
II так описал эту встречу в своём
«Дневнике»: «Он вошёл, бритое лицо, улыбаясь и смущаясь, спросил, доволен ли я
охраной и помещением…Потом он объявил, что получил приказание увезти меня, не говоря куда… Аликс решила
ехать со мной и взять Марию;
протестовать не стоило…Сейчас же начали укладывать самое необходимое. Потом
Яковлев сказал, что он вернётся за
Ольгой, Татьяной, Анастасией и Алексеем и что, вероятно, мы их увидим недели
через три…».
Рано утром 26 апреля к
губернаторскому дому подогнали сибирские
кошевы и тарантасы. В первых трёх тарантасах уселись стрелки и пулемётчики , в следующем за ними экипаже-
Николай с Яковлевым, затем – в
просторной карете на мягких сиденьях
-царица и царевна, затем следовали экипажи с приближёнными. Замыкала колонну из
двадцати повозок группа конвоя. Под гиканье ямщиков лошади понеслись на огромной скорости. Первую ночь провели в
селе Иевлеве у впадения Тавды в Тобол. Именно там, у Яковлева произошла стычка
с солдатами двух красногвардейских отрядов из Екатеринбурга, которые следовали
отдельно от конного поезда. Дело чуть не дошло до вооружённого столкновения.
Уральцы не доверяли комиссару Яковлеву и хотели отбить у него арестантов.
Поэтому, а так же из-за опасения за жизнь царственных
узников, Яковлев изменил маршрут в сторону Омска. Проехав родину Григория Распутина-
село Покровское, и даже постояв
несколько минут, по просьбе Александры Фёдоровны, возле дома «старца», отряд
поздним вечером прибыл в Тюмень. Там арестантов погрузили в спецпоезд под литерным № 42 . 28 апреля
состав отправился в Екатеринбург. Но вскоре поезд изменил маршрут и направился
в сторону Омска. Это отклонение от маршрута вошло в историю под названием
«Авантюры комиссара Яковлева». Некоторые
эмигрантские авторы приписывали ему попытку спасения царской семьи,
другие подозревали его в сотрудничестве
с иностранными спецслужбами.
Однозначного ответа на вопрос:
«Чем руководствовался в своих действиях комиссар В.В. Яковлев при изменении
маршрута следования поезда № 42 ?» пока нет.
Таинственный комиссар.
В начале апреля 1918 года партия и ВЦИК поручили
Яковлеву вывезти арестованную семью Романовых из Тобольска. Видимо до главных
большевистских вождей дошли слухи о готовящихся попытках спасти царскую семью. В течение недели ВЦИК
принимает два постановления относительно
Тобольских узников. Согласно первому из них комиссару по военным делам
поручалось сформировать охранный отряд в
200 человек и отправить его для подкрепления караула в Тобольск, а в случае
угрозы вывести семью Романовых в Москву. Однако через 5 дней после этого
появляется дополнение уже к принятому решению. По нему, в случае чрезвычайных
обстоятельств царская семья должна была вывезена на Урал. В своих воспоминаниях
комиссар Яковлев писал: «Свердлов особо подчеркнул, что Совет Народных
Комиссаров постановил вывезти Романовых
пока на Урал. Причем, ты должен выполнить свою миссию чрезвычайно быстро. Скоро
будет распутица, а если тронется лёд, тогда придётся отложить перевозку до
установления пароходного сообщения с Тюменью, а это ни в коем случае нежелательно…»
«Чтобы окончательно убедиться в правильности понятых мною инструкций, -пишет
далее Яковлев,- я спросил: «Груз должен быть доставлен живым?». Тов.
Свердлов взял мою руку, крепко пожал её
и резко отчеканил: «Живым!»…
Кем же на самом деле был комиссар Яковлев? За
свою жизнь он трижды менял фамилию. Алексей Константинович Мячин (это
его настоящая фамилия) родился в 1886
г. в селе Шарлык, Оренбургской области, в семье
рабочего. С 1905 г.
примкнул к революционному движению, вступил в РСДРП(б). Занимался террористической
боевой деятельностью и участвовал в многочисленных эксах, В 1911 г., спасаясь от
ареста, эмигрировал за границу. В 1917 г. вернулся в Россию.
Его новой фамилией стала партийная кличка- Василий Васильевич Яковлев. Он непосредственный
исполнитель ответственных поручений высокопоставленных большевистских лидеров. Опасаясь
ревтрибунала, под видом подпольной работы перешёл в белую армию. При Александре
Колчаке находился в Омске. При помощи чехов избежал ареста колчаковской
контрразведкой. В начале 1919
г. вместе с женой и тёткой эмигрировал в Китай, где жил
под фамилией Константина Алексеевича
Стояновича. В 1928 г.
вернулся в СССР. За измену советской
власти и службе на стороне белых, постановлением Коллегии
ОГПУ от 28 июля 1929 г.
был приговорён к расстрелу, Ввиду прежних революционных заслуг высшая мера
наказания была заменена заключением в Соловецкий лагерь. В августе 1933
г. «за самоотверженную работу на строительстве
Беломорско-Балтийского канала им. тов. Сталина» был освобождён досрочно, со
снятием судимости. После освобождения работал в системе органов НКВД, затем поступил
на завод в Ворсме Горьковской области.В 1938 г. был арестован и расстрелян.
На земле Прииртышь.
Но вернёмся к событиям 28 апреля 1918 года. Поезд с царственными мучениками приближался к
Омску. Члены Уралсовета о предательстве комиссара В.В. Яковлева не замедлили
сообщить в Омск. По приказанию В.М. Косарева на станции Куломзино (ныне старый
Кировск) был выставлен заградительный отряд красногвардейцев. Узнав об этом,
Яковлев оставляет состав с августейшими арестантами под охраной солдат из
своего отряда на станции Любинская. А сам на паровозе поехал разбираться в Омск,
где выяснилось, что с председателем
Омского Совета В. Косаревым они старые друзья, поэтому Яковлеву удалось
избежать конфликтов. Опасаясь самосуда со стороны уральцев, Яковлев предлагал
перевести царскую семью в Уфу, но
сомневающаяся Москва отдала приказ о доставке
августейших арестантов в Екатеринбург.
Из собственноручных записей
Николая II, сделанных во время поездки: «15 (28) апреля. Воскресенье. Все выспались основательно.
По названиям станций догадались, что едем
по направлению на Омск. Начали догадываться: куда нас повезут после Омска? На
Москву или на Владивосток? Комиссары, конечно, ничего не говорили. Мария часто
заходила к стрелкам — их отделение было в конце вагона, тут помещалось четверо,
остальные в соседнем вагоне. Обедали на островке на станции Вагай в 11 часов
очень вкусно. На станциях завешивали окна, так как по случаю праздника народу
было много. После холодной закуски с чаем легли спать рано.
16 (29) апреля. Понедельник.
Утром заметили, что едем обратно. Оказалось, что в Омске нас не захотели
пропустить! Зато нам было свободнее, даже гуляли два раза, первый раз вдоль поезда,
а второй — довольно далеко в поле вместе с самим Яковлевым. Все находились в
бодром настроении».
Сохранились так же воспоминания представителя
«отряда особого назначения» П.М.Матвеева, конвоирующего Николая II из Тобольска
в Екатеринбург: «Подъезжая к Екатеринбургу, я велел своим ребятам
приготовиться, оделся сам и вышел на площадку вагона для того, чтобы
проинструктировать часовых. Возвратившись в вагон, встретил Николая,
выходящего из купе, где помещался я и другие товарищи.
Романов вдруг меня спрашивает:
— Скажите,
вопрос определенно решен, что мы останемся в Екатеринбурге?
Получив от меня утвердительный ответ, он сказал:
— Я
бы поехал куда угодно, только не на Урал.
На мое указание, что не все ли равно, куда ехать,
раз везде в России Советская власть, он ответил, что все-таки на Урале ему
оставаться не хочется, т.к. судя по местным газетам, уральские рабочие
настроены резко против него». 30 апреля в 11 часов Яковлев передал царя, царицу и их дочь под расписку исполкому
Уралсовета. А в мае привезли трех
дочерей царя и цесаревича Алексея из Тобольска в Екатеринбург.
Время от времени не только в центральных, но и в
местных архивах исследователи находят новые документы, связанные с расстрелом
царской семьи. Они позволяют дополнить или уточнить имеющиеся данные. Одним из таких, на наш взгляд, и
является дело, хранящееся в государственном историческом архиве Омской области.
Это личное дело того самого следователя Н.А. Соколова, который по распоряжению
Александра Колчака проводил расследование убийства членов царской семьи. В ходе
расследования Соколов выяснил, что к организации этого преступления напрямую
причастен Я.М. Свердлова и, вероятно, В.И. Ленин. Николай Алексеевич Соколов был одним из тех,
кто смог вывести из России и спасти обширные следственные материалы и
вещественные доказательства. Находясь уже в эмиграции, во Франции, несмотря на
многочисленные препоны, он пытался донести до русского общества правду о гибели
царской семьи. К сожалению, в своей работе «Убийство Царской Семьи» он сделал
необоснованное заключение о полном сожжении трупов екатеринбургских узников. Его
богатейший архив, касающийся убийства царственных мучеников, переходил из рук в
руки новых владельцев, пока в начале 1990-х годов не был выставлен на продажу
известного аукциона «Сотби’с». Архив купил герцог Лихтенштейнский, а затем документы
путём обмена вернулись в Россию.
Обстоятельствам убийства Императора Николая II и семьи Романовых на Урале посвящено немало публикаций. Гораздо меньше
изучена так называемая «авантюра комиссара Яковлева», связанная с изменением
маршрута поезда с царственными узниками в сторону Омска). Как знать, если бы
комиссар Яковлев все-таки привез царскую семью в Омск, может история нашей
страны изменилась? Но история не терпит сослагательного наклонения.
Александр Лосунов
