Более пятидесяти лет назад Вячеслав
Котельников пришел на «Полет». Пришел прямо со школьной скамьи. Потому и
говорит, что он представитель советского политехнического образования, когда
часто еще в школе молодой человек находил свой путь в жизни.
– Тогда можно было все попробовать,
– рассказывает Вячеслав Иванович. – Кружки на любой вкус, выбирай только. И
ребенок развивался. В старших классах к вашим услугам школьные мастерские,
лаборатории. Мы в них к самостоятельной жизни готовились.
В 85-й школе Слава впервые увидел
настоящие станки: токарный и фрезерный. Лучшие мастера приборостроительного
завода им. Козицкого учили старшеклассников эти станки понимать. Для кого-то
они оказались неинтересны. А Славу железо сразу потянуло к себе. И после школы
Котельников двинулся не в институт, а в 21-е училище учиться на токаря.
Сейчас Вячеслав Иванович с легким
сожалением говорит о том, что зря тогда не пошел в «политех», потом по жизни он
не раз ловил себя на мысли, что ему не хватает системного образования. А с
другой стороны: кто-то два вуза закончил, но в деле и на одно высшее
образование не тянул. Как были такие середняками, так середняками и на пенсию
пошли. Кто о них помнит? Что они после себя оставили? Чем запомились?
Сам Котельников учился всегда. И даже
сейчас, когда на его счету сотни новаторских разработок и патентов, когда
десятки инженеров не только на «Полете», но и по всему городу считают себя
учениками рабочего Котельникова. Он сам учился и других учил терпению в
достижении цели и основательности.
– На авось ничего не проходит, – говорит
Вячеслав Иванович. – Сегодня некоторые считают, что рабочий уже вообще не
нужен. Вот ракета почему падает? Рабочий что-то не сделал. Каждая де-таль
должна до микрона соответствовать параметрам, как этого требовали Королев, Туполев.
Была мощная система контроля, где мелочей не было. Сейчас «Булаву» только
собрали, а она никуда не летит. И все потому же.
Мастерство Котельникова росло, а с
ним росло и неудовлетворение своим собственным трудом. Ему, вникнувшему во все
мелочи, стало ясно, что и приспособления используются не те, и станок другой
нужен, и технологию надо менять. Его философии многие удивлялись, если не
сказать больше, но он стоял на своем, он хотел, чтобы труд стал красивым и
рабочий мог от него получать удовольствие. И Котельников этой философии верен
все пятьдесят своих рабочих лет. «Вся моя деятельность, – говорит он, – связана
с изменением технологий и поиском новых приемов работы, чтобы человек мог
раскрыться».
Впервые свой инженерный дар Вячеслав
применил во время службы на дальневосточной границе. В горной местности забор
на скалах не поставишь, но нарушения границы все равно надо фиксировать.
– И мы придумали прибор для ловли
шпионов, – смеется Вячеслав Иванович. – Под проводами системы связи мы подвесили
еще один провод, который и стал контролировать пространство до земли. Если эта
емкость меняется, значит, кто-то переходит границу. А дежурный все это видит.
Так, между прочим, мы фиксировали захват нашей земли китайцами, с которыми
тогда были напряженные отношения. За это устройство нас наградили приборами для
бритья. А потом мы провели еще более чувствительные провода, чтобы перекрывать
речку.
– В этот раз ценный подарок был?
– Был. В этот раз вручили часы
«Командирские». И я ими очень гордился. Даже в газете про нас написали.
Это были его первые реальные шаги
в новаторстве. Вернувшись на завод, Вячеслав стал расточником на специальном
участке, где обрабатывали корпуса космических аппаратов. И он сразу увидел
проблему: обработку заготовки базового шпангоута два расточника выполняли целый
месяц. А вдруг ошибка с заготовкой, которая стоит шесть тысяч рублей (по тем-то
временам!)? И Котельников принялся искать техническое решение. Прежде всего,
определил, что требуется модернизация самих станков – для повышения точности
обработки. И он, изменив систему отсчета угла поворота планшайбы, в тысячу(!) раз
повысил точность обработки на своем горизонтально-расточном станке. Конечно,
для этого надо было придумать еще совершенно новую оптическую систему, которая
была бы съемной и подходила к любому станку. «Ну, это уже мелочи», – смеется
Вячеслав Иванович.
Кстати, эти станки с оптической
системой и сегодня, через тридцать с лишним лет, самые точные на «Полете». Даже
центральная измерительная лаборатория проверяет точность деталей на этих станках.
Вообще, рассказывая о Котельникове,
так и тянет уйти в презентацию его новаторских поисков и находок – настолько
они впечатляющи. А что, подумал я, если тянет, не надо противиться, ведь
речь-то идет о неординарном рабочем, который всю жизнь железо подстраивает под
человека. Вячеслав Иванович до сих пор видит проблемы там, где другие с чистой совестью
проходят мимо, и находит такие решения, что опытные инженеры не скрывают
удивления.
Вот когда-то Котельников обратил
внимание, что все изготавливаемые изделия в поперечном сечении круглые, а
станков для их обработки нет. Во всей стране СССР нет. Вячеслав Иванович тогда
пошел к директору завода Сергею Степановичу Бовкуну и убедил его, что надо
создать станок с программным управлением для обработки деталей с радиусом от
тысячи до пяти тысяч миллиметров.
– Поскольку этих станков не существовало,–
рассказывает Котельников, – надо было найти базовую платформу. Директор, а он
сам настоящий инженер, разрешил, я мог взять любой станок на заводе и делать на
его базе свой. Нашел станок с нужной станиной, и в итоге пришлось придумать совершенно
новый станок с новым ЧПУ, все приводы завести на это ЧПУ, создать специальную
методику программирования на этот станок. И получился уникальный станок, на
котором многократно выросло количество обрабатываемых изделий. Этот станок и
сейчас работает, ЧПУ у него уже современное, но с задачами он вполне справляется.
За тот станок Котельников получил
премию. И авторское свидетельство. Но самое приятное было не это, самым
приятным было само разрешение дерзать и доверие директора. Ведь поручили
сложнейшую задачу не какому-то КБ, а человеку, который пришел и сказал: «Знаю
как». Кстати, для работы на новом станке Котельников подготовил расточника
Владимира Ильича Латышенко. Увы, сейчас Латышенко в Америке, работает в фирме
«Боинг»…
К Бовкуну Вячеслав Иванович обращался
не раз. И директор всегда шел навстречу рабочему, какими бы порой экстравагантными
ни казались просьбы Котельникова. Однажды Вячеслав Иванович попросил директора
купить с выставки в Москве отечественный станок с французским ЧПУ. Бовкун удивился,
но согласился. Потом к станку прикупили несколько элементов, и Котельников
сделал из всего этого станок с вертикальным поворотным столом, который мог
делать все сложнейшие детали типа «шпангоут». Запуск прошел удачно. И тогда
руководство предприятия купило еще один «с выставки», а Котельников переделал и
его.
Между прочим, министр тогда обещал
Котельникову за эти подвиги орден Трудового Красного Знамени. Но обещание не
сдержал, забыл, скорее всего. Зато 27-летнему тогда Вячеславу вручили медаль…
«Ветеран труда». Даже директор завода Бовкун смеялся и приговаривал: «Ничего
Слава, у тебя все впереди».
И действительно, впереди у Котельникова
были два ордена «За заслуги перед Отечеством» второй и первой степеней. И было
почетное звание «Лучший изобретатель ракетно-космической отрасли». «Моя главная
награда, – говорит Вячеслав Иванович. – У нас это звание весомее ордена было».
Потом заводу дали изготавливать самый
мощный в мире ракетный двигатель на «Буран» – 60 штук в год. Но… Многие детали
внутри из вольфрама, а вольфрам трудно поддается обработке. Директор уже
озадачил все службы, позвал и Котельникова: «Как решить? Все кувыркаются…».
– И мы нашли решение. Изменили материал,
из которого инструмент сделан, - вспоминает Вячеслав Иванович, – оснастку
специальную придумали. И все. Детали пошли как горячие пирожки: заготовку
поставил – снял готовую деталь. И качество получили. Это важно, одна заготовка
по цене равнялась двум автомобилям.
А потом Котельников научил станки
работать в безлюдном режиме. Ночью в цехе рабочих нет, а станки сами работают.
Фантастика! Сергей Бовкун, говорят, любил сюда именно ночью приводить товарищей
из министерства и даже из ЦК.
Котельников считает, что у него комплексный
технологический взгляд, который, во-первых, не дает ему успокаиваться, а
во-вторых, помогает находить решения. «Но нельзя быть чокнутым, – говорит
Вячеслав Иванович, – если какая-то проблема не выходит из головы, а решение не
вытанцовывается, я с друзьями отправляюсь в тайгу.
Проветрить голову, творчески
перезарядиться». При этом Котельников совершенно не охотник и не рыбак, и никогда
они в тайге крупного зверя не стреляли. Потому, кстати, они своей компанией ладят
с хантами и подружились с их шаманом. Во время таких вот «подзарядок батареек»
Вячеслав Иванович даже свои прежние решения для себя отменял. А в 1977 году вот
так в тайге он принял решение жениться. И женился, когда вернулся в Омск.
Сейчас он на «Полете» – руководитель
НТЦ «Бета». Это уже не столько станки и оборудование, сколько средства спасения
и выживания человека. Это, в частности, его «Шанс» – высотный самоспасатель.
– Во время пожара в высотном доме
как обезумевшего человека спасти? – говорит Котельников. – Лестница не всегда
дотянется. А тут небольшой контейнер в виде цилиндра, внутри трос. Карабин
цепляется за тот же балкон, сам человек выходит с балкона и медленно спускается
на землю.
Разработал свой «Шанс» Котельников
давно, да времена были не лучшие, легла разработка на полку. А после событий в
США 11 сентября ему из американского посольства позвонили и напомнили про
самоспасатель. И Вячеслав Иванович вернулся к «Шансу». Теперь он уже сертифицирован,
в 32 странах патентуется. В Омске его уже делают. Где – не говорит, не хочет
делать рекламу, но первая партия готова.
